ЖИЗНЬ ПРОДОЛЖАЕТСЯ, ПАМЯТЬ ОСТАЁТСЯ

Патриотизм – тема, в последнее время вызывающая много жарких споров. Нужен ли он в современном мире, когда многие нацелены на единение разных стран и народов? Как следует правильно воспитывать подрастающее поколение? Редакционная группа пообщалась с ветераном двух чеченских войн Алексеем Осиповым, который высказал своё мнение по этому поводу. Наш разговор состоялся в жаркий летний день у Братского кладбища. Мне кажется, это место Алексей Михайлович выбрал не случайно.

– Алексей, а как вы попали на чеченскую войну?  

– Пожалуй, стоит начать с небольшой предыстории. В 1992 году меня призвали на срочную службу, где я попал в войска специального назначения на Северном Кавказе. Принимал участие в различных операциях на территории Закавказья. В 1999 году я уже служил по контракту, продолжая выполнять специальные задачи на территории Чеченской республики в составе разведроты 138-й мотострелковой бригады. Это такая канва моей истории. Хочу добавить, что я родился ещё в советское время, когда для молодого здорового парня служить в армии было естественно. Мы вживую видели ветеранов Великой Отечественной войны, общались с ними в школе и во дворах, встречались и с ребятами, прошедшими Афганистан. Слова «Родина», «патриотизм», «солдат – защитник Родины», не были для меня и моих сверстников пустым звуком, наоборот, воспитанные на идеях коллективизма, когда личные интересы подчиняются требованиям общества, мы шли в армию с гордостью – выполнять свой гражданский долг. Перед нашими глазами проходили примеры того, как поступали наши отцы и деды, поэтому в моей молодости, патриотизм в нас скорее даже не воспитывали, а мы его впитывали из всей окружающей нас жизни. Мне кажется, патриотизм – это несколько больше, чем просто любовь к Родине. Для любого естественно любить свою семью и близких, но патриотизм заключает в себе и готовность к самопожертвованию. Теперь в соцсетях популярны всякие фотографии с оружием или на тренажёрах в спортивных клубах и других объединениях. Такие спортивные клубы и спортсмены любят называть себя «воинами». Но воин это чёткое, конкретное понятие – тот, кто был в бою с оружием в руках! Мне кажется, что надо не казаться быть сильным и мужественным, а быть таким на самом деле. И вообще, в таких клубах и центрах должны преподавать люди, имеющие реальный боевой опыт. Фронтовики, получившие ранения при защите Родины, становились инструкторами в центрах подготовки молодого пополнения войск, при этом стремились вернуться на передовую, писали рапорты и сбегали на фронт. Это были настоящие воины-защитники. А сейчас клубы с завлекающими коммерческими названиями, где тренеры имеют очень отдалённое представление о настоящей войне, даже не прошедшие срочной службы, так как это не престижно. Спорт – это очень полезно, но я не представляю, как можно учить других и воспитывать патриотизм, если за душой у тебя ничего нет, да и  реального опыта с гулькин нос? Я и сейчас считаю, что армия – это необходимая школа жизни для любого здорового мужчины…

– А вы готовы стать таким живым примером для молодёжи, встречаться с ними и рассказывать о Чечне?

– Нет, не решусь. Может, попозже, пока у меня ещё идёт процесс накопления и осмысления опыта. Но такую работу проводит наша ветеранская организация «Боевое братство». Основная организационная работа выпадает на плечи Сергея Павловича Асавкина, но ему помогают ребята, прошедшие Афганистан, Чечню, Сирию. 

Впрочем, мы немного отошли от темы, но очень хотелось сказать своё мнение и заодно лучше обрисовать ситуацию, чтобы была понятна вся подоплёка дальнейших событий. 

Итак, на вторую чеченскую компанию я попал уже по контракту, после срочной службы. Испытав все тяготы и лишения при выполнении своего гражданского долга на срочной службе, я осознанно пошёл на войну в Чечню. Я имел воинскую специальность «старший разведчик», умел обращаться с любым видом стрелкового оружия, а иначе в боевых условиях просто не выжить. На войне главное твоё оружие это то, насколько ты владеешь своей воинской специальностью. Тяжело терять товарищей. Ещё тяжелее идти в бой после их потери. А с другой стороны, военная наука хотя и сложная, но в сущности – довольна проста. Да, ты мало ешь, спишь урывками, всё время чем-то занят. Работать приходится много, держать ухо востро, но к этому быстро привыкаешь. 

– Расскажите о каком-то наиболее ярком событии из боевого опыта.  

– Война – это сложная, тяжёлая, даже грязная работа, она не каждому по плечу. Там по-настоящему страшно. Кто заявляет, что ничего не боится, вряд ли был на передовой. Однако я убедился, что на войне всё решает логистика. Боеприпасы, вода, продовольствие, сопровождение и перетаскивание грузов – это обычные солдатские будни. Вспомните Наполеона. Какой талантливый был полководец, считался непобедимым, но его «великая армия», собранная со всей Европы, сгинула в России, и в первую очередь из-за проблем с обеспечением. На современной войне, мне кажется, только 20% солдат заняты на фронте непосредственно, а остальные занимаются их снабжением, охраной различных объектов обеспечения, иначе никак. 

Пожалуй, самым запомнившемся событием на войне для меня стал первый бой, только там человек узнаёт, на что он способен на самом деле, что такое жизнь и смерть. Ты можешь думать и фантазировать о себе всё что угодно, но всё решается в реальном бою. В то же время боевые столкновения очень скоротечны, хотя они оставляют яркий след в памяти и дают много адреналина, потому что чувствуешь близость смерти. Вообще, погибнуть на войне можно в любой момент, и на передовой, и в тылу, хотя на фронте шансов получить пулю или осколок больше.

Добавлю, что моё боевое крещение состоялось ещё на срочной службе. Помнится, нас, новобранцев, только привезли на Кавказ, как вдруг началась стрельба. Старослужащих подняли по тревоге, а нас оставили в казарме. Однако всё равно было очень волнительно, затем ребята вернулись… Это не передать словами, надо испытать. Общение с теми, кто только что был в бою – дорогого стоит. Пропахшие порохом, на пике эмоций, они ещё находятся под впечатлением боя.

Можно несколько раз побывать в бою, но не всегда сразу удаётся всё осознать, всё происходит слишком быстро. Постепенно понимаешь, что любая секунда могла стать для тебя последней, и только тогда начинаешь ценить жизнь по-настоящему, наслаждаться каждым её мигом. В бою думать и мечтать некогда, всё на грани рефлексов, там жизнь бьёт ключом. Это, кстати, ещё одна причина, почему люди, побывавшие на войне, стремятся вернуться туда снова. В бою рождается очень притягательное чувство, я бы даже сказал – нечто мистическое, хотя учёные это состояние просто связывают с выбросом гормонов…

Мне думается, что не каждый побывавший на войне способен прочувствовать её до конца, да это и к счастью. Ведь война – это фабрика ненависти, способная пошатнуть психику, особенно если морально к этому не готов. А с другой стороны, у наших дедов, прошедших Отечественную войну никаких посттравматических синдромов и расстройств не было. Они как-то переживали это в себе. Как человек, побывавший в чеченской кампании, я стал лучше понимать, почему ветераны Великой Отечественной не любят говорить о войне, чтобы не бередить душу. Даже на встречах однополчан как-то не принято говорить о войне, нам и так всё друг о друге понятно без слов. Война всех уравнивает, там нельзя спрятаться за модной одеждой или роскошными аксессуарами. В этом своеобразная красота истинных отношений, где мы становимся своеобразными братьями, связанными одним делом и целью.

Тех, кто сильно боится смерти, в подразделении быстро вычисляют. Таких у нас не принято было осуждать или насмехаться, просто старались не брать на ответственные задания. В бою рассчитываешь на тех, кто тебя окружает, стараешься никого не подвести, хотя бывали случаи, когда считавшийся трусом солдат выполнял свой номер на пять с плюсом.

  На войне часто приходилось стоять перед выбором собственной совести. Например, видишь, рядом в двух-трёх метрах лежит раненый солдат, стонет, просит о помощи, а ты знаешь, что местность пристрелена, где-то сидит вражеский стрелок и ждёт, чтобы расстрелять тех, кто поспешит на помощь. Вот и думай – отсидеться в укрытии или пойти под пули. Каждый делает свой выбор: спасать боевого товарища или просто сослуживца, которого мельком видел, но даже имени его не знаешь. В следующий раз шагнуть под пули оказывается проще, а кому-то тяжелее. Умение преодолеть себя ради других ярко проявляется на войне. Так у большинства ветеранов боевых действий появляется обострённое чувство справедливости, которое потом отражается и на гражданке. В бою действительно в чём-то проще. Есть правда и кривда, чёрное и белое, свои и враги, в обычной жизни очень много полутонов и недомолвок.

– А что ещё думаете о современности?  

– Мне не нравится всеобщая коммерциализация и формирование общества потребления. Я с некоторой опаской и удивлением смотрю на всё, что происходит вокруг. Мне кажется, это не наш путь. Да, на Западе всегда главенствовала идея индивидуальной свободы, которую теперь довели до полного абсурда. В России всегда востребовано было другое – справедливость! Кстати, именно благодаря призыву к социальной справедливости в начале прошлого века у нас произошла Октябрьская революция. Наши предки победили в Гражданской войне, выстояли в Великую Отечественную и освободили половину Европы от фашизма, восстановили экономику после разрухи. Вот только когда наступил период стабильности, а экономические отношения усложнились, управляющий контур не справился, что и привело к  развалу Советского Союза. Такой проект был загублен, а ведь идея была хорошая и светлая. Сейчас запрос на социальную справедливость, мне кажется, по-прежнему актуален в России. Я и мне подобные, воспитанные ещё в духе коллективизма и взаимовыручки, не можем быть равнодушными к происходящему. Сейчас моя страна находится в очень сложной ситуации. Я вижу и чувствую, что нас хотят физически уничтожить, причём, что особенно обидно, руками ранее братского для нас украинского народа. Навыки, которые молодёжь получает в спортивных и бойцовских клубах, очень бы пригодились в зоне специальной военной операции. Вот только не особо видно желания у молодых парней защищать свою страну.

Большинство добровольцев – это люди моего возраста от сорока до пятидесяти лет, получившие закваску ещё советских времён. У меня есть три друга, которые разделяют мои взгляды и убеждения. Первый – мой однополчанин, недавно вернулся с Украины, второй служит там сейчас, а третий собирается ехать. Кстати, контртеррористическая операция в Чечне была необходима. Результат наглядный – удалось сохранить Россию как страну, где сейчас мир и порядок, а чеченские добровольцы одни из активнейших участников военной миссии на Украине…

– Чем занимаетесь на гражданке?  

– Судьба у меня складывалась непросто. Были определённые проблемы, которые, к счастью, удалось преодолеть. Бросил пить, а вот мороженое люблю, как и в детстве. 

Последние четыре года трудился на «Мется Форест Подпорожье». Тогда казалось, что жизнь удалась. Я с удовольствием шёл на работу и с не меньшим удовольствием возвращался оттуда домой, занимался интересным делом, кроме того, вёл поисковую работу вместе с друзьями. Затем пришлось переквалифицироваться. Сейчас работаю по трудовому договору в сфере услуг, но продолжаю заниматься поиском погибших солдат на территории нашего района. 

– А можно поподробней об этой стороне вашей деятельности?  

– Тут следует добавить, что я был в числе организаторов первого поискового отряда в Подпорожском районе. Это было в далёком 2004 году. Наш отряд назывался «Красная звезда». Правда, судьба отряда и его командиров оказалась печальной… В 2018 году вместе с другими ветеранами боевых действий мы создали поисковый отряд на базе «Боевого братства». Выходов в поля организуем достаточно много, хотя за это время удалось найти всего семерых бойцов, но тут следует сказать о некоторой специфике нашей деятельности. Мы работаем в достаточно труднопроходимых местах и занимаемся поиском верховых останков на полях сражений. Это сложная и кропотливая работа, которую мы честно делаем. А началось всё опять с детства, когда жил ещё в Новгородской области и видел, как в лесах работали поисковики. Очень хотелось быть вместе с ними, но тогда мне запрещали родители. Вот, вырос и реализовал свою мечту. 

– А что думаете об юнармейском движении?  

– Это правильно, вот только жаль, что таких объединений мало. Я не требую возврата пионерской или комсомольской организации, где все были записаны поголовно, но приятно вспомнить время, когда было множество бесплатных кружков, где пусть не всегда всего хватало, а многое делалось на чистом энтузиазме… Сейчас всё, с одной стороны, излишне заорганизовано, а с другой упирается в финансовое положение родителей. Хотелось бы, чтобы каждый ребёнок имел возможность реализовать себя во внеурочной деятельности. Впрочем, у молодёжи сейчас совсем другие интересы и предпочтения, но это извечная проблема недопонимания отцов и детей. Жизнь продолжается… 

Константин КАШИН Фото Сергея САВРЮКА и из архива Алексея ОСИПОВА