Расплата за щедрость

Нет предела человеческой доброте — и нет предела черствости и жестокости, на которую способны люди. Читая старые газеты, я узнала историю о невероятно добром человеке, которого не только забыли, но и в буквальном смысле растоптали неблагодарные потомки. Эта история тронула меня до слез, и очень захотелось ею поделиться.

Открылась она, как всегда, с маленькой заметки. Газета «Кино» от 27 июля 1926 года рассказала о том, что на кладбище бывшего Скорбящинского монастыря в Москве один из склепов – «мавзолей Зубалова» — собираются превратить в кинотеатр:
«В Главнауку поступили сведения о предполагающемся использовании под кино-театр мавзолея Зубалова на кладбище б. Скорбящинского монастыря.
В виду художественной ценности этой гробницы, Главнаука обратилась в МКХ с просьбой принять меры к тому, чтобы при использовании здания мавзолея под кино в нем не производилось никаких переделок, которые могли бы нарушить художественную ценность памятника».
Зацепило в первую очередь то, что Главнауку абсолютно не ужаснула сама идея сделать из склепа на кладбище киношку. Архитектура их, понимаешь ли, волновала, художественная ценность. Да и волновала-то не сильно. Довольно быстро я выяснила, что в конечном итоге от кладбища не то что склепов, а камня на камне не оставили. Сперва его разгромили и разорили до основания, а потом и вовсе сравняли с землей, вместе с монастырским храмом. В 1930 году здесь устроили детский парк.
Но об этом позже. Сперва я решила выяснить, кто такой Зубалов из поруганного склепа-мавзолея, чем он знаменит.
Узнать это оказалось не так-то просто. Куцая статья в «Википедии», содержащая лишь самые общие данные, — всё, что найдет неискушенный пользователь интернета, заинтересовавшийся биографией Зубалова. И только долгие терпеливые веб-поисковые «раскопки» помогли найти нечто большее. Постепенно из отрывочных сведений, добытых в недрах сети, сложилась такая картина.

В середине прошлого века в грузинском городе Гори, недалеко от Тифлиса, жила знатная семья Зубалашвили (в России их называли Зубаловыми). Отставной офицер Русской императорской армии Константин Зубалов был не шибко богат до тех пор, пока не решил прикупить участок земли близ Баку. Ему неслыханно повезло – на этом клочке земли чуть позже обнаружилось нефтяное месторождение. Стали качать нефть – и скромный штабс-капитан в отставке в одночасье превратился в крупнейшего промышленника, миллионера.
В 1901 году Константин умер, оставив свою нефтяную жилу в наследство четырем сыновьям. Старший, Степан, прожил совсем недолго, а остальных разбросало по свету: Яков уехал в Париж, Петр – в Швейцарию, а младший, Лев (Леван) обосновался в Москве.
Знамениты они в первую очередь как меценаты. В Лувре имя Якова высечено на мраморной табличке в числе самых щедрых дарителей сокровищ искусства, а в Малом Дворце Парижа один из залов называется Зубаловским в его честь.

Но особенно в этом плане прославился Лев Константинович. Это был поистине великий благотворитель, каких свет не видывал. Львиную часть своего нефтяного состояния он вкладывал в строительство больниц, приютов, церквей, передавал всевозможным общественным организациям на попечительство о бедных, на пособия семьям погибших и раненым солдатам Первой мировой, на обучение безграмотных, просто раздавал людям, которые просили.
На портале «Georgia : Грузия» я нашла интереснейшие записки о Льве Зубалове. Их автор, Валериан Утургаури, работая над книгой о великом благотворителе и его семье (он назвал ее «Зубаловские миллионы»), выложил на портал кусочки будущих глав. В том числе – письма и другие документы, найденные им в архивах Москвы, Тбилиси и Парижа.
Деньги Левана сплошной бурной горной рекой утекали с его счетов. Он был миллионером, так что поток был мощным и неиссякаемым. Он откликался на любое письмо, любую просьбу о помощи. К нему приходили толпы просителей – и, похоже, никто не уходил с пустыми руками.
Чего стоит одна только выписка из Кассовых книг Московской Конторы. Не смогу процитировать ее целиком – в ней больше 100 строк, перечисляющих бесконечные выплаты на самые разные нужды… Но и эти 100 строк – всего лишь кусочек. «Данные подобного содержания занимают сотни страниц», — уточняет Валериан Утургаури.
«…Внесено в Скорбященский монастырь – 2.120р.21к.
Внесено в Попечительство при церкви Симеона Столпника на нужды детских приютов – 2.726р.45к.
Уплачено за 5 сажень еловых дров для беженцев, живущих на Покрове – 97р.75к.(1915г.)
Выдано Обществу по распространению грамотности – 1.000р.
Переведено Антонию Лаарь на достройку Храма в Юрьеве – 500р.
Отправлены посылки военнопленным – 70р.
Внесена плата за обучение в Николаевской школе двух сироток Павлиновых – 240р.
Отправлено на фронт 100 подарков – 150р.
Внесено в Благотворительное Общество при бесплатном родильном приюте в Москве – 5.000 р.
Израсходовано на перевозку по жел.дороге в Зосимовскую Пустынь 11 мешков крупчатой муки – 38р.88к.
Выдано настоятельнице Князь-Владимирскаго монастыря на покупку дров – 1.500р.
Выдано на нужды Князь-Владимирскаго монастыря – 3.500р.
В Московское Общество оказания помощи беднейшему населению Москвы – 3.000р.
Куплено для Зосимовской Пустыни продуктов — 1229р50к.
Внесено в Благотворительное Общество при приюте для беспризорных детей — 8.000р.
Куплены учебныя пособия для Приселковской школы –349р
Выдано для помощи военнопленным – 776р.
Игуменье Серафиме – 1000р.
Отправлено Инокине Ольге – бязь, шерсть и др. 1012р.
Выдано крестьянину Галкину на постройку избы – 756р.
Голодающим в Бузулуке – 500р. …»
Еще очень тронуло письмо, которое Зубалов написал неизвестному шантажисту в ответ на его угрозы. Немудрено, что такие люди находились и пытались воспользоваться его щедростью. Лев Константинович отказывается выплатить ему затребованные 10 тысяч рублей, но предлагает дать тысячу – если тот действительно нуждается в деньгах.
«Поверьте же наконец, что эта игра напрасна и ни к чему не приведет, — пишет Зубалов. — Я в жизни делал и делаю посильное доброе дело бедным и нуждающимся, но насильно себя эксплуатировать не позволю. И если мне предстоит погибнуть от руки одного из искателей легкой наживы, такова воля Бога. Думаю, что другие бедные от этого только пострадают.
Мой ответ – кончить эту игру. Несмотря на то, что много беспокойства и неприятности причинили мне Ваши угрозы – я готов все простить. Мести я ни к кому не имею. И если действительно нужда руководит Вашими действиями, скажите прямо.
Еще раз говорю, что я помогу нуждающимся, но только без угроз и вымогательства. Если Вы нуждаетесь в помощи, я готов дать например одну тысячу рублей. Тогда Вы пришлете письмо, когда именно явитесь ко мне или в контору для получения денег от моего управляющего.
В случае нежелания – простите я больше не буду отвечать ни на одно письмо».
В Москве Лев Зубалов купил Дом Дервиза (Садовая-Черногрязская ул., 6), где жил с женой и сыном. Здесь же он разместил свою огромную коллекцию живописи и старинных предметов искусства. Кроме того, ему принадлежал особняк под Москвой, в деревне Колчуга.
Умер он в 1914 году. После революции вдова Ольга Ивановна Зубалова передала всю его коллекцию искусства – на тот момент богатейшую в Москве – Румянцевскому музею, добавив еще полмиллиона рублей в придачу, на развитие музея. Музей ответил тем, что отобрал у нее особняк, где разместил свой филиал, – коллекцию и перевозить никуда не пришлось. А позже, в 1920-х годах, музей раскурочили. Лишь небольшая часть картин попала в Эрмитаж и Третьяковку, остальное разъехалось по провинциальным домам культуры и было отправлено в антикварные лавки на продажу.
Что касается подмосковной усадьбы Зубалово, то ее облюбовал Сталин, и долгие годы там находилась его загородная резиденция.
Вот что за человек лежал в склепе на кладбище бывшего Скорбящинского монастыря. К слову, в строительство храмов этого монастыря и в обустройство погоста Зубалов вложил немалые суммы. Он был тут главным спонсором – как и еще в нескольких известных монастырях.
В одном из дневников на сайте Diary.ru я прочла ужасающие подробности о судьбе его склепа.
Еще до того, как склеп решили превратить в кинотеатр, зимой-весной 1926 года на кладбище царил разгром, оно сделалось грязным притоном для попоек и оргий. В склепе Зубалова всё было взломано и расхищено. Гроб вскрыли и выкинули из него тело Льва Константиновича. Такая же участь постигла и других покойников, лежавших в склепах. Очевидцы рассказывали, что их черепами дети играли в футбол.
Кладбище состояло из нескольких сотен могил. Очень небольшую их часть удалось перенести, прежде чем всё заровняли бульдозером. Большинство захоронений так и остались в земле, и до сих пор по ним бегают и прыгают дети на площадках Новослободского парка.
В прошлом году парк обновили: добавили современных каруселей и горок, установили бассейн с подсветкой.
Общественникам, археологам и служителям единственного сохранившегося на территории бывшего монастыря собора Всемилостивого Спаса удалось добиться лишь одного – спасти от благоустройства уцелевший подклет храма Трех Святителей. Они надеются, что храм будет восстановлен, и хотят сделать музей, посвященный истории Скорбящинского монастыря и его некрополя.
В этом музее обязательно должно найтись место для стенда с историей Льва Зубалова. Этот человек заслуживает, чтобы его помнили.

Анастасия ПЕТРОВА
Cпециально для «Вестей»