Счастливый человек

- Вы, батюшка, наверное, спортом в прошлом занимались?     

- Нет, специально ничем не занимался. Но, как и большинство мальчишек времён моей юности, гонял в футбол, играл в баскетбол, любил велосипед. Когда папе дали квартиру на улице Подрядчикова, помню, у нас по соседству жил мужчина, который каждую зиму заливал каток во дворе. Играли там в хоккей, пока не стемнеет и родители не загонят домой.

... Мы продолжили беседу в небольшой трапезной комнате. На улице жарко, а в нижнем храме собора приятная прохлада.

- Павловский собор для вас родной? Ведь именно здесь начиналось ваше служение.

- Да, можно и так сказать. Хотя в детстве я ходил в храм в Мариенбурге. Там жили дедушка с бабушкой. У них дома по церковным праздникам собирались священники. Павловский собор в советские годы работал не как сейчас, ежедневно, с утра до вечера, а только во время богослужений. Служба окончилась, народ вынужден расходиться, дверь на замок. А в Мариенбург приезжали верующие со всего Гатчинского района, - Пудости. Тайцев, даже из Красного Села и Ленинграда добирались. Действующих храмов немного было в те времена. И батюшка был очень известный – отец Пётр Белавский. Он восстанавливал храм после войны, служил там. Очень насыщенной духовной жизнью жил человек. 

- Сейчас здесь идёт ремонт. Насколько я знаю, срок окончания – 2024 год?

- Трудно сказать, об этом лучше спросить местного настоятеля отца Владимира Феера, но, насколько я знаю, в ходе реставрационных работ удалось открыть фрагменты первоначальной росписи храма. Он ведь неоднократно подвергался различным изменениям. Чего здесь только не было, особенно во время послереволюционных гонений на Церковь. Вроде бы, перед войной    собирались устроить кинотеатр. Для этого снесли колонны внутри храма. Потом ещё несколько реставраций. Если действительно удастся восстановить первоначальный облик, то я обеими руками «за». Хотя, конечно, это повлечёт дополнительные расходы и увеличение сроков работ. И да, именно сюда я пришёл служить после семинарии в 1995-ом году.

- Мы с вами оба из советского детства. Лично я, например, не представляю, как бы мне пришло в голову в 1989-м году поступать в семинарию.

- Конечно же, огромную роль на определение моей судьбы оказала семья и, особенно, отец. Я – единственный сын, нужно было продолжать династию.

Отец

Слова «отец», «сыновье послушание» в лексиконе православного человека несут совершенно иную нагрузку, нежели в бытовой современной речи. Слово отца – это, в известном смысле, веление свыше, голос твоего рода, наказ предков, уходящих корнями в глубину веков.

Вглядываясь в фотографии отца и сына Преображенских, нетрудно заметить их поразительное портретное сходство. Но ведь это не только лица ныне живущих и здравствующих, слава Богу, наших современников, но сквозь фотографии проступает образ того русского человека, который несколько веков назад впервые принял священнический сан, и началось путешествие рода Преображенских по многочисленным, большим и малым храмам России.   

- У папы моего сложная и интересная судьба. Он родился в 1944-м году в Риге. Дедушка с бабушкой познакомились во время войны в Пскове, в так называемой «псковской миссии». Немцы разрешали открывать храмы и вести в них службу. Дедушка был священником, оказался в оккупации. Служил в одном из храмов Пскова. По этому поводу сломано немало копий. Было ли это сотрудничество с фашистами или нет? Я считаю, что если у людей в тяжёлый час жизни была потребность обратиться за помощью к Богу, прийти в храм, то ничего плохого в этом нет. И священники «псковской миссии» не прислуживали немцам, а окормляли многочисленную паству, которой и обратиться за помощью, кроме как к Богу, было, по сути, не к кому. Отступая, немцы угнали с собой семью на Запад. Отец сейчас проходит по категории «малолетних узников концлагерей». Тем не менее, дед уже в 1953-м году был приговорён к заключению по 58-ой «антисоветской» статье. Отсидел в лагерях два с половиной года. Впрочем, в семье никогда не акцентировали на этом внимание. По сравнению со страданиями новомученников российских, всё это не так уж важно. Папа хотел стать физиком, дважды поступал в Политехнический институт. Здесь тоже сказалось происхождение. В первый раз он честно написал в анкете, что по происхождению – сын священника, сдал на «отлично» большинство экзаменов, но на последнем его нагло «срезали», поставили «двойку». Это было в середине 60-х, когда Хрущёв обещал вскоре «показать народу последнего попа». Борьба с отсталостью и пережитками прошлого. На следующий год папа пошёл на маленькую хитрость. В графе «отец», написал «врач ДТ». Поначалу не обратили внимания, что это за ДТ? Через год пришлось расшифровать, - врач душ телесных. Но было уже поздно, первый курс он окончил на отлично, и выгонять подающего большие надежды студента не было никаких оснований.

Работал в Ленинградском институте ядерной физики. Младший научный сотрудник, своя лаборатория, интересная работа. Однако, в 1982-м он категорически порывает с прошлой жизнью и становится священником. Рукоположен он был, кстати, 12 июля именно здесь, в Павловском соборе. В нашем роду все, так или иначе, связаны с Церковью. Отец принял своё решение. Не обошлось без трудностей. Именно в этот год родилась моя младшая сестра Ирочка, четвёртая в семье. И вот кормилец уходит со стабильной работы, а, следовательно, с заработка в неизвестность. Год ему пришлось проработать истопником и сторожем в Мариенбургском храме. Дед чем-то помогал, другие люди. Мы, дети, не заметили серьёзных изменений. Самое радостное воспоминание детства - это воскресения. После утренней службы собирались всей большой семьей у бабушки в Мариенбурге, за столом всё было наполнено добротой и любовью. Когда встал вопрос, куда мне пойти учиться после школы, отец сказал, что особого выбора у меня и нет. Зачем терять время на светское обучение, если потом всё равно заскучаешь и потянет к родным истокам. Я – пятое поколение священников в роду.

Семинария – армия

- Сложно было поступить в семинарию?

- Да, несомненно. На всю огромную страну тогда было всего четыре учебных заведения, где готовили священнослужителей. В Москве, Ленинграде, Киеве и, по-моему, в Одессе. Можете представить, какой был конкурс.

- А какие экзамены сдают при поступлении в семинарию?

- Сочинение по отрывку из Священного Писания. Абитуриент должен изложить свои мысли. Знание основного свода молитв. Музыкальный экзамен на наличие слуха и маломальских вокальных данных, собеседование. Фамилия моя, в каком-то смысле, помогала, конечно, но и накладывала особую ответственность. Экзамены я сдал на отлично. Первый курс окончил по первому разряду. Но пришла пора идти в армию.

- Студентов же, вроде, в те годы не брали?

- Может, и не брали, но семинария не проходила по разряду высших учебных заведений. Скорее, среднее специальное. Но я спокойно ушёл в армию. Надо, значит, надо! Попал в погранвойска и ни капли не жалею о двух годах службы.

Они мне многое дали. Со службы я вернулся другим человеком. Я всё же рос, скажем так, в тепличных условиях. Хотя и не чурался дворовых компаний, и костры жгли, бросали в них шифер, и патроны находили на местах боёв, остатки оружия, но всё же семейная атмосфера любви и заботы брала своё. В армии всё по-другому. Дисциплина, самостоятельность, ответственность. На самом деле, между армейской службой и служением Церкви много общего. Та же дисциплина, иерархия. Священник в общении с прихожанином тоже может дать тому указания, что следует делать, как себя вести. Только, в отличие от командира в армии, он не может отдать приказ, батюшка указывает два пути. Пойдёшь по одной дороге - всё может быть, и сложится хорошо. Пойдёшь неверной дорогой, все твои несчастия только умножатся. Выбирай сам. Свобода выбора – здесь кардинальное различие.

Вырица

Храм Казанской иконы Божьей Матери стоит особняком среди храмов Гатчинского района. На здешнем погосте похоронен святой старец преподобный Серафим Вырицкий.

- Храм был возведён в 1914-м году и посвящён 300-летию дома Романовых. Строили его из местной сосны, но особо подготовленных брёвен и досок. Технология «купания» - так можно назвать. Дерево долго выдерживали в ваннах, наполненных специальным раствором. По сей день храм стоит в своём первозданном виде. Не смотря на климат наш непростой, войны и прочие бедствия.

- Вы в 33 года стали настоятелем храма в Вырице, который в просторечии так и называется «храм Серафима Вырицкого». Огромная ответственность на вас, сравнительно ещё молодом человеке.

- Да, назначение было неожиданным. Наверное, в выборе настоятеля сыграло свою роль и то, что мой прадед, Георгий Васильевич Преображенский, служил в Вырице в течение двух десятков лет, вплоть до своего ареста в 1931-м году, высылки и заключения в лагерь. Так что с моим назначением восстановилась связь времён. Поначалу были такие мысли: вот здесь нужно немного поправить, здесь построить, тут что-то изменить и, в целом, всё будет в порядке. Сейчас даже неловко вспоминать себя, наивного. Все 17 лет - постоянные хлопоты, новые и новые проблемы, которые ставит перед нами живая жизнь. Если бы не помощь преподобного Серафима Вырицкого, я вряд ли справился бы с этим грузом.

- Светскому человеку трудно понять, как приходит эта помощь от давно ушедшего в мир иной человека.

- Присутствие нашего святого покровителя Серафима Вырицкого я ощущаю постоянно. Бывали моменты отчаяния, когда спасала только молитва к нему. И он всегда приходил на помощь.

Замечательное свойство русского человека, которое вполне проявляется в лице о. Георгия. Внешне суровый, строгий, но вот глаза вспыхивают улыбкой, и лицо преображается. Словно под весенним солнцем тает снег. О Серафиме Вырицком он говорит с особым теплом, как о близком, родном человеке.

- Я, конечно, не владею и десятой долей того дара, который был у отца Серафима. Например, во время исповеди, при наплыве народа не всегда можешь увидеть человека, понять его внутреннее состояние, найти нужные слова. У преподобного был этот удивительный дар - видеть человека всего и сразу, немедленно найти слова утешения и поддержки. Кого-то за руку возьмёт, с кем-то помолчит. Он принимал дары от одних людей и передавал другим, точно понимая, кто в чём больше всего нуждается. И вот это его участие, незримое, люди хорошо чувствовали. Они уходили, получив ответ на свой вопрос. Когда тебе ничего не сказали, но ты уже понял, что с тебя что-то сняли. Он как будто на себя переложил часть твоей беды, боли твоей.

Он человек такой, который всё, что может выпасть на долю простого смертного, прошёл. Родился в деревне, рано остался без отца. Познал нищету. Из простого мальчика – посыльного – сбегай туда, принеси то, вырос до купца мирового масштаба. Получил отличное образование, поездил по Европе, языки знал. Своё состояние не превратил в бога. Много помогал нуждающимся. В 1920-м
  году отдал все свои богатства Церкви, пошёл в монахи. Прошёл свой путь до Голгофы, как Христос. Не пройди он путь испытаний и мучений, не было бы и у нас спасения. У него в жизни всё совместилось. И жизненный опыт богатый - от нищеты до невиданного состояния, от радости рождения ребёнка до его гибели, и всё, что может произойти в жизни любого человека, он испытал на себе. Отсюда и способность к тому, что мы называем чудесами. Сколько подобных свидетельств я слышал от людей, которым выпало счастье общаться с ним при жизни. Я вполне серьёзно всегда говорю, что истинным настоятелем храма является святой Серафим Вырицкий, а я только исполняю обязанности директора или администратора при нём. Батюшка нами управляет. Моя задача - сохранять равновесие. Не принимать чью-либо сторону в спорах, иначе наша лодка перевернётся, выслушать всех и принять правильное решение.

- Серафим Вырицкий - ваш любимый святой?

- Вы знаете, так нельзя сказать. Я молюсь и Ксении Петербуржской, и Александру Свирскому, и Иоанну Кронштадскому. Александру Невскому, Марии Гатчинской, всем покровителям земли Невской. Само собой и Серафиму Вырицкому, но выделять кого-то особенно я бы не стал. 

Семья

- В 1995-м я окончил семинарию, а годом раньше женился. Жена моя – светский человек, но прекрасно отдаёт себе отчёт, что она замужем за священником, и это налагает на неё определённые обязательства.

- Как вы познакомились?

- Это длинная история, ещё со школьных лет. Хоть мы в разных школах учились - она в 4-й школе, я в 3-й, но были общие знакомые, на каком-то дне рождения познакомились. Потом у меня армия, у неё университет. Уже после армии встретились случайно в 431-м автобусе. Привет – привет, всё как-то сложилось, пошло - поехало, через полтора года поженились. Наша дочь окончила факультет международных отношений, но сейчас трудно с работой. Сами понимаете, какие международные отношения? Но ничего, с Божьей помощью, справимся.

- У вас нет прямого наследника, продолжателя рода Преображенских.

- Человек предполагает, Бог располагает. Зато у меня пять племянников. Кто-то из них обязательно продолжит служение Церкви. 

Георгий – Юра

- Батюшка, как к вам обращаются домашние или друзья. Не официально же – отец Георгий?

- Нет, конечно. С именем вообще связана целая история. Георгием меня назвала бабушка, в честь Георгия Победоносца. Но так повелось, что с детства меня в семье звали Юрой. Странно, однако, имя это проникло и в медицинскую карточку в поликлинике, и в школьный классный журнал. Так что плохие оценки получал Юрий, а «пятёрки» - Георгий (смеётся). Но удивительнее всего была история с военкоматом. Непостижимым образом там тоже появился Юрий Николаевич Преображенский вместо Георгия Николаевича. Я, в принципе, с полным на то основанием мог «откосить», как сейчас говорят, от армии. Ищите, мол, Юрия Николаевича, а меня эта ваша повестка совершенно не касается. Но я бросился доказывать, что я – это я, и раз уж надо в армию, то надо. Одноклассники тоже иногда спрашивают: «Как к тебе правильно обращаться?» Я им говорю, как привыкли, так и обращайтесь. Привыкли со школьных лет называть Юрой, значит, Юра, мне всё равно.

Надо идти навстречу людям

- О. Георгий, непростой вопрос из моего личного опыта. К сожалению, не только моего. У нас в храмах сравнительно много прихожан, но не складываются устойчивые крепкие общины. Каждый сам по себе. Люди объединяются с большим трудом. И не менее сложная проблема. В храмах много детей, но почти нет подростков. Они где-то теряются на пути из детства во взрослую жизнь. Что с этим делать?

- Трудно с этим что-то сделать. Слишком сильно влияние внешней среды. Каков лозунг уже нескольких поколений? «Бери от жизни всё!» Они и берут. А Церковь призывает к сдержанности, аскетизму. Естественно, молодёжь выбирает более лёгкий путь. Индивидуализм сейчас не только в церкви, он разлит во всём обществе. Помните, в детстве, играют, скажем, мальчишки во дворе, а на скамеечке или балконе, сидит кто-то пожилой. Не то, чтобы следит, но если что-то случится, немедленно окажет помощь, сообщит родителям. Все во дворе знали друг друга, помогали. Сейчас народ разобщён. Церковь – одна из немногих площадок, где люди могут посмотреть в глаза друг другу, хотя бы познакомиться.

Вы знаете, я недавно вернулся из Москвы. Был по делам в одном из храмов в центре столицы. Обратил внимание, что на территории храма довольно много людей, скажем так, не слишком православного вида. Молодёжь с крашеными волосами, люди среднего возраста, тоже не похожие на традиционных прихожан. Оказалось, с благословления местного настоятеля, по его приглашению, здесь появились люди, которые искусно варят хороший кофе. Продают его за небольшие деньги. Постепенно стал образовываться круг любителей кофе. Они не прихожане, но они приходят к храму, собираются вокруг него. За столом нередко можно заметить и священников. Общаются с людьми в непринуждённой обстановке. Вечерами на открытой площадке демонстрируется какой-нибудь фильм. Не обязательно на христианскую тематику. Скорее, популярный среди молодёжи. После фильма – обсуждение. Батюшки живо принимают в нём участие. Возможны споры, несогласие в чём-то, но, главное, возникает диалог. Ведь главное для людей, особенно молодых, преодолеть некий внутренний порог. Для них за дверями церкви - нечто устаревшее, мрачное, застывшее. Когда же они начинают понимать, что здесь, в храме, такие же люди, как они, снимается самое главное препятствие – недоверие к Церкви вообще. Тем более, пресса в последние годы хорошо поработала над очернением священнослужителей. Далеко не все из тех, кто собирается попить кофе, станут прихожанами и придут к Богу, но всё же, барьер в сознании ломается.

- Это интересный опыт, но как бы не зайти слишком далеко в деле привлечения молодёжи в храм.

- Конечно, есть случаи недовольства среди прихожан, особенно пожилых. И факт продажи кофе, и нахождение рядом непонятных людей в татуировках с сине-зелёными волосами. Я вполне понимаю их беспокойство. Конечно же, нельзя идти по пути Запада и католической, например, церкви, когда в храмах устраивают дискотеки. Тем не менее, Церковь может и должна делать шаги навстречу обществу. Ведь главная цель - не формальное увеличение числа прихожан, а объединение людей вокруг чего-то светлого, высокого. А там уж, услышит человек голос Господа или это придёт к нему позже, не нам решать.

- Отец Георгий, а вы – счастливый человек? Просто в наше непростое время редкость - увидеть такого спокойного и гармоничного человека, как вы.

- Действительно, времена тяжёлые. Сначала пандемия, теперь вот события на Украине. Такое впечатление, что все против нас. Даже ближайшие соседи. То торговлю прерывают, то уже границы закрывают. Неприятно, что одним можно всё, например, американцам. По сей день не покаялись за атомные бомбардировки Японии. С других, с нас, спрашивают по полной мере. Тем не менее, я могу сказать о себе, что я – счастливый человек. Каждый день радуюсь, что Бог дал мне возможность жить и радоваться. Служить в таком прекрасном месте. У меня любимая жена и дочь, я люблю своих родителей. У меня были прекрасные учителя, наставники замечательные. Как можно не радоваться? Всё в руках Божьих, я просто доверяю ему.   

Андрей Павленко